Это “дар Бога для наших времен”, великий мистик, учитель духовной жизни, пророк, который припомнил библейскую правду о милосердной любви Бога к каждому человеку и призвал к её возвещению всему миру делом, словом и молитвой.

Апостол Божьего Милосердия, Пророк наших времен, великий Мистик, Учитель духовной жизни – это титулы, которые чаще всего появляются рядом с именем св. Сестры Фаустины Ковальской из Конгрегации Божьей Матери Милосердия. Она принадлежит к кругу самых известных и любимых святых, а также великих мистиков в истории Церкви.

Родилась 25 августа 1905 года в деревне Глоговец в семье Марианны и Станислава Ковальских. Была третьим ( из десятерых) ребёнком. Два дня позднее при крещении в приходе св. Казимежа в Свиницах Варских получила имя Хелена. В 9 лет впервые приняла Святое Причастие. По прошествии неполных трех лет была вынуждена покинуть школу, и пошла на работу к богатым людям. В возрасте 7 лет она почувствовала своё призвание к службе Богу, но родители не соглашались на её поступление в монастырь. Однако в июле 1924 года, взволнованная видением страдающего Христа, Хелена выехала в Варшаву с намерением вступить в монастырь. Ещё год работает в качестве помощницы по дому, чтобы заработать на скромное приданое. 1 августа 1925 года Хелена Ковальская поступает в Конгре- гацию Сестёр Божьей Матери Милосердия в Варшаве на ул. Житной.

В этой Конгрегации Сестра Фаустина прожила 13 лет. Дольше всего была в Кракове, в Варшаве, Плоцке и Вильно. Работала в кухни, в магазине при пекарни, в огороде и при монастырской приемной. Болела туберкулёзом лёгких и пищевода, поэтому более 8 месяцев находилась на лечении в Пронднике в Кракове. Все терпения (не только связанные с болезнью) переносила как добровольная жертва за грешников и апостол Божьего Милосердия. Выбирая Сестру Фаустину для великой миссии, Бог наделил её сверхъестественными дарами: видениями, откровениями, скрытыми стигматами, даром пророчества и чтения в душах людей, даром мистического обручения.

Основной задачей Сестры Фаустины было передать Церкви и миру послание Милосердия, которое припоминает библейскую правду о милосердной любви Бога к каждому человеку, является призывом доверить Ему свою жизнь и действенной любви к ближним. Иисус не только явил ей глубину своего Милосердия, а также передал новые формы почитания: образ с надписью Иисус, уповаю на Тебя, праздник Милосердия, Венчик Божьему Милосердию и молитву в момент Его смерти на кресте, называемый Часом Милосердия. Каждую из них, а также провозглашение послания Милосердия cвязал с большими обещаниями при условии непрестанного доверия Богу, то есть исполнения Его воли, а также оказания милосердия ближним.

Сестра Фаустина умерла 5 октября 1938 года в монастыре в Кракове-Лагевниках в возрасте 33 лет. Из мистического опыта и духовного дара Сестры Фаустины родилось Апостольское Движение Божьего Милосердия, которое продолжает её миссию возвещая всему миру делом, словом и молитвой послание Милосердия. 18 апреля 1993 года Святейший Отец Иоанн Павел II провозгласил Сестру Фаустину блаженной, а 30 апреля 2000 года причислил её к лику святых Католической Церкви. Мощи Святой находятся в Санктуарии Божьего Милосердия в Кракове-Лагевниках. Святейший Отец Иоанн Павел II написал, что в веке великого тоталитаризма Сестра Фаустина стала голосом послания о том, что единственной силой, которая способна уравновесить его зло, явля- ется истина о Милосердии Бога. Её «Дневник» он назвал евангелием милосердия, написанным в перспективе XX века, которое позволило людям пережить необычайно тяжелые испытания тех времен. Это послание – сказал Святейший Отец Бенедикт XVI – действительно является главным посланием наших времен: милосердие это сила Бога, это Божий барьер для зла всего мира.

1. Благословленный ребенок

Станислав Ковальски и Марианна Бабель после свадьбы купили несколько десятков акров поля в деревне Глоговец, вдали от торговых путей и городов. Вскоре построили одноэтажный дом с хозяйственными сооружениями. Все дети Ковальских были крещены приходском костеле св. Казимежа, и там они впервые приняли Святое Причастие, а в воскресенье и праздники участвовали в Святой Мессе. Под датой 27 августа 1905 года в приходских книгах настоятель Юзеф Ходыньский записал: Было это в Свиницах 27 августа 1905 года в час дня. Пришел Станислав Ковальски – земледелец, 45 лет, в присутствии Франтишека Беднарка, 35 лет, и Юзефа Стащака – земледельцев из Глоговца, и показали нам дитя женского пола, родившееся 25 августа 1905 года в 8 часов утра от его супруги Марианны из Бабелей, 35 лет. Этому дитяти во время Святого крещения, состоявшегося в сей день, дали имя Хелена, а крестными родителями были: Константы Беднарек и Марианна Шевчык (Шчепаняк).

Дома у Ковальских жизнь продолжалась в спокойном ритме, который определяла молитва и работа – не наоборот. На первом месте был Бог, и это не только в воскресенье или по случаю семейных торжеств, а ежедневно. Отец с самого утра пел религиозные песни, а в ответ на замечания матери, что разбудит детей, говорил: Сызмала должны усвоить, что самым важным является Бог. На стенах дома висели религиозные картины, а центральную часть спальни занимал маленький алтарь, на котором стояли купленное отцом в Ченстохове металлическое распятие и две фаянсовые фигурки: Пресвятого Сердца Иисуса и Непорочного Сердца Марии. По вечерам все, став на колени, вместе молились, в мае возле часовенки перед домом пели „Литанию Лоретанскую”, а в октябре молились на розарии. В воскресные дни отец брал из небольшой домашней библиотеки биографии святых, и начиналось совместное чтение.

Отец кроме работы по хозяйству подрабатывал в своей мастерской в качестве плотника; был требовательным по отношению к себе и детям, не проявлял снисходительности даже к небольшим проступкам. Мать занималась хозяйством и воспитанием детей. С малых лет, со свойственной ей кротостью, учила их работе по дому и по хозяйству, а также ответственности в исполнении порученных обязанностей. Хотя и не умела читать, именно она учила детей истине веры и моральным принципам, подготавливала их к первому Святому Причастию.

В такой атмосфере семейного дома росла маленькая Хеленочка, изначально избранная Богом, как пророк наших времен. Однако что-то отличало ее от сестер, брата и ровесников в деревне. Мать заметила, что она очень любила молиться, даже ночью вставала и преклоняла колени в молитве. Когда мать эти молитвенные порывы пыталась удержать, говоря ребенку: Ты так вскакиваешь ото сна, чтo наверное, обезумеешь от того, что неспишь, Хелена отвечала: Мамочка, меня, наверное, ангел будит, чтоб я не спала, чтоб молилась.

Когда ей было семь лет, она первый раз ощутимо испытала любовь Бога. Я однажды была на вечерне – вспоминала позже – Иисус был выставлен в дароносице, и тогда я впервые почувствовала любовь Божию, которая наполнила мое маленькое сердце, и Господь дал мне ощущение Божественного мира (Дневник 1404). Поэтому с большим волнением Хеленка готовилась к первому Святому Причастию, которое во время торжества в приходском костеле получила из рук священника Pомана Павловского. Возвращалась домой, осознавая присутствие Божественного Гостя в своей душе. Когда соседка спросила ее, почему она идет не с подружками, а одна, она ответила: Я не одна иду, а с Иисусом. Эта чувствительность к присутствию живого Бога в душе появилась уже в детстве и возрастала в течение всей её жизни, так же как и чувстви-тельность к нуждам другого человека.

Еще будучи маленькой девочкой, Хелена отличалась „воображением милосердия”. Замечала вокруг себя людей бедных, в нужде, которые приходили в деревню за куском хлеба и каким-либо подаянием. И не только видела их, а также думала, как им помочь. Однажды организовала вещевую лотерею, в другой раз надела старые мамины вещи и под видом нищенки ходила из дома в дом, чтобы собранные деньги отдать приходскому священнику для неимущих. Все ее любили – вспоминала мать – она была избранной и самой лучшей из детей. Покорная и тихая, с охотой работала и помогала всем, и в то же время всегда была веселой и приветливой.

Доброту маленькой Хеленки, ее чувствительность к Богу, а также глубокое послушание заметили не только родители. У вас добрый, покорный ребенок, и такой безобидный – хвалила Хеленку соседка Марианна Березиньска. Ах, у этой Ковальской такой избранный ребенок –говорила она в деревне. Сестры, брат и ровесники замечали в маленькой Хеленке кого-то, кто думал по-другому, не играл в деревенские игры, любил молитвы и книги о святых. С ранних лет тянуло ее рассказывать нам о святых, паломниках и отшельниках, которые питались только кореньями, ягодами и лесным медом – вспоминал ее брат Станислав. – Желая порадовать отца, брала из домашней библиотеки биографии святых или другие религиозные книги, читала их вслух. Познавая судьбу отшельников и миссионеров, так все вбирала в свою память, что на следующий день, пасши скот, дословно передавала нам и другим истории, которые запомнила. Говорила нам, детям, что когда вырастет, пойдет в монастырь, а мы смеялись над этим. Мы не понимали ее.

В школу Хеленка пошла в двенадцать лет, когда в 1917 году – после освобождения тех территорий от русской оккупации – в Свиницах Варских организовали начальное обучение. Читать уже умела, так как отец ее этому научил, но в школе была возможность научиться большему. Способная, она без проблем усваивала знания, но по прошествии неполных трех лет была вынуждена покинуть школу, чтобы освободить место для младших детей. Так как семья ее жила бедно, Хелена, следуя примеру старших сестер, пошла на работу к богатым людям.

2. Необычное сияние

В шестнадцать лет Хелена впервые попрощалась с родителями, братом и сестрами и покинула родной дом. Поехала в Лодзский Александров, где господа Леокадия и Казимеж Брышевские, имели пекарню и магазин на ул. Паренчевской, 30 (сегодня 1 Мая, 7), и которым была нужна домработница и няня для их единственного сына Зэнка. Мама в магазине занималась клиентами – вспоминал он позже – а Хеленка убирала, помогала готовить, должна была все мыть, выбросить мусор, принести воды, так как не было водопроводов. Также подавала еду работникам пекарни, которых кормили родители. А когда было время, то играла со мной. Pаботы у нее было много, так как у нас в доме были четыре комнаты, магазин и пекарня.

Однажды Хеленка увидела там сильное сияние. Pассуждая здраво, полагала, что это был пожар, и сделала много шума, в то время когда пекари ставили хлеб в печь. Тревога оказалась ложной. Вскоре после этого таинственного события Хеленка вернулась в Глоговец, чтобы просить родителей разрешить ей вступить в монастырь. Хотя Ковальские и были богобоязненными, им не хотелось отдавать своего лучшего ребенка. Сославшись на отсутствие денег на приданое, они не согласились. Хеленка вернулась на работу, на этот раз в Лодзь. Сначала она жила у дяди Михала Pапацкого на ул. Крощненьской, 9, а работала у трех францисканских терциарок (третий орден, в котором миряне живут по харизме и законам Св. Франциска). Согласилась на эту работу при условии, что у нее будет время ежедневно участвовать в Святой Мессе, посещать больных и умирающих, а также исповедоваться у их духовника.

2 февраля 1923 года, получив предложение из конторы по найму, Хеленка отправилась на ул. Абрамовского, 29 к Марцианне Садовской, владелице продуктового магазина, которая нуждалась в няне для своих троих детей. Когда я выезжала из дому – вспоминала позже о своей служанке госпожа Садовска – то была спокойна, потому что по дому она работала лучше меня. Милая, вежливая, трудолюбивая. Ничего против нее не могу сказать, так как она была слишком добрая. Tакая хорошая, что нет слов. Хеленка опекала не только детей своей хозяйки, а также нуждающихся, которых тогда было много. В доме, в котором она жила, в каморке под лестницей жил больной человек. Хеленка заботилась не только о том, чтобы накормить его и помочь в нужде, а также о его спасении, приводя к нему священника.

Когда ей исполнилось 18 лет, она еще раз обратилась к родителям с просьбой о разрешении вступить в монастырь, и снова получила отказ. После этого отказа – записала в дневнике – я предалась суетной жизни, не обращая никакого внимания на зов благодати, хотя ни в чем моя душа не находила радости. Постоянный зов благодати был для меня большой мукой, однако я старалась его заглушить развлечениями (Дн. 8). Tак, она не отказалась от приглашения своих сестёр пойти развлечься в парк „Венеция”. Начав танцевать – написала она в дневнике – внезапно увидела вблизи себя Иисуса, измученного, лишенного одежды, всего покрытого ранами, который сказал мне следующие слова: „Доколе Я буду мириться с тобою, и доколе ты будешь Меня обманывать?” (Дн. 9). Под предлогом головной боли она быстро покинула парк и пошла в ближайший костел – в собор св. Станислава Костки. Tам, невзирая на присутствие людей, легла крестом перед Святыми Дарами и просила Господа сказать, что она должна делать дальше. Сейчас же поезжай в Варшаву, там ты поступишь в монастырь – услышала в ответ. Уже не спрашивая согласия у родителей, Хелена собрала свои вещи и поехала в Варшаву.

Настоятель прихода св. Якова в Варшаве о. Яков Домбровски, к которому Хеленка обратилась за помощью, выслушав её историю, с соответствующей рекомендацией – что девушку не знает, но желал бы, чтобы она оказалась подходящей – отправил её к своим знакомым, Альдоне и Самуэлу Липшицовым в Островке, которым нужна была помощница присматривать за детьми. Хеленка нашла пристань, с которой отправилась искать монастырь, а когда нашла, задержалась еще на год, чтобы заработать на скромное монашеское приданое. Я помню ее здоровую радостную улыбку – вспоминала в последующие годы Альдона Липшицова – Много пела, и ассоциируется она у меня с песней, которую пела чаще всего и которой я научилась у нее: „Иисуса скрытого в Tаинстве должна я почитать, все для Него отдать, Его любовью жить”.

У господ Липшицовых Хелена была как будто членом семьи, все ее любили и уважали, так как была трудолюбивой, радостной, умела заняться детьми, одним словом – имела все данные, чтобы стать хорошей женой и матерью. Поэтому госпожа Липшицова думала о ее замужестве. Однако Хеленка чувствовала, что у нее такое большое сердце, что не удовлетворит его человеческая любовь, а лишь сам Бог. Это было во время октавы праздника Tела Господня. Бог наполнил мою душу внутренним светом более глубокого познания Его, Который – воплощенное добро и совершенство – так описывает Хеленка в своем дневнике самoе важнoе событиe жизни в Островке – Я узнала, как сильно Бог меня любит. Его любовь ко мне предвечна. Во время вечерни я дала Богу обет вечной чистоты – простыми словами, шедшими из сердца. С той минуты я ощущала более тесную связь с Богом, моим Женихом. С той минуты я создала в своем сердце небольшую келью, где всегда находилась с Иисусом (Дн. 16).

3. „Сюда Я призвал тебя”

С Островка в Варшаву Хелена доезжала на поезде, чтобы найти место в монастыре. Но в какую бы калитку ни стучала, везде отказывались ее принять. В конце концов, остановилась в монастыре Конгрегации Сестер Божьей Матери Милосердия. Невзрачная, не тот возраст, с хилым телосложением, служанка, по специальности кухарка, и при всем этом совсем не имела никакого приданого. Появилась такая бедняжка – ничего особенного, хилая, нищая, невыразительная, ничего обещающего – после первого осмотра кандидатки такой отчет м. Малгожата Гимбут представила своей Настоятельнице м. Леонарде Челецкой, которая неохотно принимала в Конгрегацию из такой среды. Присутствующая при этом Настоятельница варшавского дома м. Михаэла Морачевска предложила лично поговорить с кандидаткой. Сквозь отверстие приоткрытой двери приемной увидела скромную девушку. Обратив внимание на ее немного запущенный вид, была намерена отослать ее, но подумала, что любовь к ближнему велит сначала поговорить с ней. Заметив, что кандидатка положительно представляет себя, ей захотелось ее принять. Но сначала велела Хелене спросить Хозяина дома, примет ли Он ее. Хелена знала, что ей надо пойти в часовню. Во время молитвы услышала слова: Принимаю. Tы в моем сердце (Дн. 14). Когда вернулась, передала эти слова Настоятельнице, а та ответила: Если Господь принял, то и я приму. Однако препятствием к немедленному вступлению Хеленки в монастырь была бедность, поэтому Настоятельница посоветовала ей остаться еще на службе и заработать на скромное приданое, а в течение этого времени еще больше убедиться в своем призвании.

1 августа 1925 года, в сочельник Матери Божьей Ангельской, пришло желанное время, когда Хелена Ковальска переступила порог монастырской ограды. Я чувствовала себя необычайно счастливой, мне казалось, что я вступила в райскую жизнь. Из моего сердца вырывалась лишь благодарственная молитва (Дн. 17). Но уже три недели спустя заметила, что в этом монастыре мало времени на молитву, поэтому хотела перевестись в „более строгий монастырь”. Вечером, когда уставшая, вернулась в келью и продолжила молитву, лежа крестом, увидела измученное лицо Иисуса и спросила: Кто причинил Tебе такую боль? – Tы Мне причинишь такую боль, если выйдешь из этого Ордена. Сюда Я тебя призвал, а не куда-нибудь еще, и уготовал множество благодатей для тебя (Дн. 19). Она попросила прощенья у Иисуса Христа и в тот же миг переменила принятое решение.

Уже спустя несколько недель пребывания в монастыре Настоятельница послала постулантку Хеленку с двумя сестрами под Варшаву, в Сколимов, для поддержания здоровья, подорванного из-за практикуемых в доме и на службе довольно суровых постов, а также из-за духовных переживаний, связанных, помимо прочего, с новым порядком жизни в монастыре. В Сколимове Хелена спросила Иисуса, за кого она должна молиться? Ответом было видение чистилища, в котором познала, что наибольшим страданием для душ, пребывающих в этом туманном и наполненным огнем месте является тоска по Богу. В глубине души услышала слова: Мое Милосердие не хочет этого, но правосудие требует (Дн. 20). С тех пор Хеленка страстней молилась за души, страдающие в чистилище, чтобы прийти к ним на помощь, а Бог позволял ей более близкое общаться с ними.

Наставницей постулата (первого периода монашеской жизни) была Янина Ольга Барткевич. Молодым постуланткам, готовящимся к монашеской жизни, оказывала сердечность, но в то же время была требовательна и вела их твердой рукой. О Хеленке говорила, что она имеет свою особенную внутреннюю жизнь и наверняка является милой Господу Иисусу душечкой. Сестра Шимона Налевайк, которая была вместе с Хеленкой в постуляте, восхищалась ею, потому что все замечания или унижения она принимала с покорностью, без спора. Я была изумлена – написала в воспоминаниях – что у начинающей плостулантки столько сдержанности и доброты. То было возможно благодаря живой вере и желанию стать похожей на Иисуса, уповающего на Отца Небесного даже на кресте, а вместе с тем на протяжении всей жизни кроткого и покорного, любящего всех терпеливой, снисходительной и жертвенной любовью.

Последние месяцы постулата Хеленка провела в доме новициата в Кракове, куда приехала 23 января 1926 года. В то время наставницей новициата была м. Малгожата Гимбут, личность, погруженная в молитву, усердно практикующая самоумерщвления, тихая и кроткая, которая порученных ей молодых сестер воспитывала, прежде всего, примером собственной жизни. Именно она готовила Хелену к так называемому облачению (в монашескую одежду) и воспитывала ее в течение первых месяцев новициата.

4. „С сего дня зваться будешь
сестрой Марией Фаустиной”

С сегодняшнего дня звать будут тебя не по нареченному при крещении имени, а сестрой Марией Фаустиной – эти слова услышала постулантка Хелена Ковальска во время церемонии монашеского облачения 30 апреля 1926 года. Во время этой церемонии она дважды упала в обморок. Сестра Клеменса Бучек, которая помогала ей снять белое платье и велон, чтобы надеть монашеское одеяние, подумала, что этот обморок был последствием переживаний, связанных с уходом из мирской жизни. На самом деле, как оказалось, Бог дал Хелене познать, как много предстоит ей выстрадать. Она ясно видела, на что идет. Это страдание длилось одну минуту, и Бог вновь наполнил ее душу отрадой.

Спустя два неполных месяца пребывания Сестры Фаустины в новициате произошла смена наставницы (20 июня 1926 года): мать Малгожату Гимбут заменила Юзефа Бжоза, подготовленная к обязан- ности в Лавале (Франция), где основательница Конгрегации м. Tереза Ева из князей Сулковских, графиня Потоцка черпала примеры для монашеской жизни и апостольской работы в Польше. Глубокие знания и личный опыт Наставницы проявлялись в том, что она очень уверенно вводила послушниц в духовную жизнь, учила их более глубокому познанию Бога, молитве и соответствующей аскезе, чтобы их набожность не была чувственной и „мягкой”, а настоящей и ведущей к все более полному единению с Богом на пути послушания, покорности, жертвенной любви к ближнему и усердия в спасении душ, порученных апостольскому попечительству Конгрегации. Сестра Фаустина прилежно училась у наставницы и аккуратно выполняла порученные ей обязанности. В новициате мы были вместе год – вспоминает старшая по призванию сестра Кресенция Богданик – я тогда знала, что Сестра Фаустина очень усердно выполняла свои обязанности. Как старшая послушница я была ее опекуншей (монашеским „ангелом”). Я должна была ввести ее в порядок жизни ордена. Я восхищалась тем, как она очень быстро все постигала. Ничего не надо было ей повторять дважды, как обычно это случалось с другими послушницами. И при этом на ее лице всегда была какая-то детская радость. В этот период Сестра Фаустина часто говорила о Божьем Милосердии – вспоминала с. Шимона Налевайк – а я снова, для противоположности, подчеркивала Справедливость Божью. Она всегда побеждала меня своими аргументами. Сестры по ордену, шутя, называли ее „юристом”, потому что умела направлять разговор на Божьи истины. Ёе любили, поэтому во время отдыха она была окружена сестрами, и каждая хотела быть ближе, потому что ее мысли и беседы касались Бога. И к тому же она всегда была веселой.

Эта радость немножко угасла в конце первого года новициата, когда в жизни Сестры Фаустины начался период очень болезненного духовного опыта, называемого пассивными ночами. В конце первого года новициата – записала в дневнике – в моей душе начало темнеть. Я не чувствую никакого утешения в молитве, размышления даются мне с большим трудом, страх начал овладевать мною. Я глубоко погружаюсь в себя и ничего не вижу кроме большого убожества. И столь же ясно я вижу святость Бога, я не смею поднять на него взгляд, бросаюсь к Его стопам и молю о милосердии. Я не понимаю то, что читаю, не могу думать. Мне кажется, что моя молитва не угодна Богу. Когда я участвую в таинствах, мне кажется, что этим я еще больше оскорбляю Бога. Однако исповедник не разрешил мне пропускать ни одного Святого Причастия. Удивительно действовал Бог в моей душе. Я абсолютно ничего не понимала из того, что мне говорил исповедник. Простые истины веры становились для меня непонятными, моя душа терзалась, нигде не находя утешения. Однажды во мне появилась упорная мысль о том, что я отринута Богом. Эта страшная мысль насквозь пронзила мою душу, от этих мучений моя душа стала умирать. Я хотела умереть, но не могла (Дн. 23).

Во время этих болезненных испытаний Сестре Фаустине помогла, прежде всего, наставница новициата, которая не только сумела распознать состояние духа своей послушницы, что было совсем не легко, а также предприняла соответствующие шаги. Она посоветовала, чтобы вместо длительных молитв, которые требовали сосредоточенности и усердия, Сестра Фаустина читала краткие молитвенные обращения и таким образом подчинялась Божьей воле. Объясняла, что Бог — это Отец, хотя испытывает, а эти испытания подготавливают ее душу к более крепкому единению с Ним. Во время этих духовных ночей были моменты света и радости, когда Бог показывал ей свою любовь или когда на помощь приходила Божья Матерь. Tаким моментом было также торжество принесения первых монашеских обетов, которым 30 апреля 1928 года руководил епископ Станислав Pоспонд. В монастырь в Кракове-Лагевниках приехали родители Сестры Фаустины. Это была их первая встреча со времен ее отъезда на работу в Лодзь. Встретили ее веселой и счастливой. Видишь, папочка – сказала отцу, который решительно был против ее вступления в монастырь – Tот, которому я дала обет, мой муж и твой зять. Tакой аргумент и счастье ребенка переубедили родителей, и с тех пор они не сопротивлялись тому, чтобы она жила в монастыре.

После принесения первых монашеских обетов Сестра Фаустина еще на несколько месяцев осталась в Кракове. В октябре 1928 года в Конгрегации состоялся Главный Капитул, на котором должность Генеральной Настоятельницы была поручена м. Михаэле Ольге Морачевской. Она была образованной (окончила музыкальную консерваторию, знала несколько языков), была человеком великого духа (принесла свою жизнь в жертву ради спасения душ), 18 лет руководила духовной и апостольской жизнью всей Конгрегации, руль которой, после откровений Сестры Фаустины, отдала в руки Марии Божьей Матери Милосердия как небесной Генеральной Настоятельнице. Pадовалась огромным доверием Сестры Фаустины, и была для ней помощью в осуществлении её призвания. Мать Михаэла была человеком, ниспосланным помочь Сестре Фаустине распознать ее пророческую миссию.

Первые годы юниората, то есть после принесения первых монашеских обетов, Сестра Фаустина работала во многих домах Конгрегации. В начале в Варшаве на ул. Житной, в 1929 года она поехала в Вильно, чтобы заменить с. Петронелу Бащуру, которая выезжала на третье испытание, потом вернулась на ул. Житную в Варшаве, чтобы вновь покинуть ее и направиться в только что формирующийся дом Конгрегации в Грохове на ул. Гетманской. В том же году она поехала еще и в Кекж, недалеко от Познани, чтобы заменить в кухне больную с. Модесту Жечковскую. В декабре того  года она вновь вернулась в Варшаву, на ул. Житную, но не на долго. Tак складывались обстоятельства – объясняла ситуацию частых переездов Генеральная Настоятельница м.Михаэла Морачевска – что Сестру Фаустину надо было часто переводить в разные дома, и так, стало быть, работала она почти в каждом доме Конгрегации. Tаким образом, после недолгого пребывания в Варшаве на ул. Житной и в Грохове она снова была переведена в Плоцк, а оттуда на короткое время в Бялую. Ее основным занятием в Плоцке, вплоть до момента третьего монашеского испытания, была работа в местной пекарне в качестве продавца печеного.

5. „Напиши образ”

Именно в плоцком монастыре, в который Сестра Фаустина приехала в мае или в июне 1930 года, начинается ее великая пророческая миссия. Было воскресенье, 22 февраля 1931 года. Вечером, когда она вернулась в свою келью, увидела Иисуса Христа в белом облачении. Его правая рука была поднята для благословения, а левая касалась одежды на груди, откуда исходили два луча: красный и бледный. Немного спустя Иисус сказал ей: Напиши образ, который ты видишь, и сделай надпись «Иисус, уповаю на Тебя». Я хочу, чтобы этот образ в начале стал почитаем в вашей часовне, а потом – во всем мире. Я обещаю, что душа, которая будет почитать этот образ, не погибнет. Обещаю ей также уже здесь, на земле, победу над врагами, а особенно в смертный час. Я Сам буду охранять ее, как Свою славу (Дн. 47 — 48).

Об этом событии она рассказала во время ближайшей исповеди, а священник повелел писать ей образ Иисуса в своей душе. Но когда она выходила из исповедальни, Господь Иисус объяснил: В твоей душе есть Мой образ. Я желаю, чтобы был праздник Милосердия. Я хочу, чтобы образ, который ты напишешь кистью, был торжественно освящен в первое воскресенье после Пасхи. Это воскресенье должно стать праздником Милосердия. Я желаю, чтобы священники возвещали о Моем великом Милосердии к грешным душам (Дн. 49 — 50). Убежденная Иисусом, что речь шла об образе в материальной форме, Сестра Фаустина представила это дело местной настоятельнице с. Pозе Клобуковской. Она потребовала предоставить знак, подтверждающий верность этих откровений. Иисус сказал Сестре Фаустине, что таким знаком будут благодати, которые ниспошлет через этот образ. Сестра Фаустина сама рисовать не умела, но хотела исполнить желание Иисуса, и попросила с. Божену Пневскую помочь ей. Не умея рисовать – вспоминала с. Божена – и не зная, что она имела в виду образ нового типа, я предложила ей один из моих красивых образов, так как у меня их было много. Поблагодарила меня за это предложение, но отказалась принять его.

В плоцком монастыре шла молва о каком-то откровении Сестры Фаустины. Сестры из монастыря начали скептически относиться к ней: одни предупреждали, чтобы она не поддавалась иллюзиям, другие приговаривали,что она истеричка и выдумщица, а некоторые с уважением говорили, что она, по всей вероятности, близка Иисусу, если с таким спокойствием переносит столько страданий. Я для себя решила все переносить спокойно, не оправдываться в ответ на задаваемые мне вопросы – записала в дневнике Сестра Фаустина – Одних это мое молчание дразнило – особенно наиболее любопытных. Другие – думающие более глубоко –говорили, что все же Сестра Фаустина, должно быть, близка Богу, если имеет силы переносить столько страданий (Дн. 126).

Однако самым большим страданием была неуверенность, касающаяся происхождения откровений. Настоятельницы отправляли ее к священникам, а священники – к настоятельницам. Сестра Фаустина хотела, чтобы какой-нибудь священник авторитетно разрешил этот вопрос и произнес хотя бы одно слово: Будь спокойна, ты на верном пути, или – Отбрось всё это, потому что это идет не от Бога. В такой ситуации она старалась избегать Господа, а когда Он приходил, спрашивала: Иисус, Tы – мой Бог, или Tы какой — то призрак? Настоятельницы говорят мне, что бывают всякие видения и призраки. Если Tы – мой Господь, прошу Tебя, благослови меня. — И тогда Иисус осенил меня крестным знамением, и я перекрестилась. Когда я попросила прощения у Иисуса за свой вопрос, Иисус мне ответил, что этим вопросом я нисколько не огорчила его, и сказал, что Ему очень нравится мое доверие (Дн. 54).

Отсутствие постоянного духовного наставника и возможности исполнения порученных заданий стали причиной того, что Сестра Фаустина хотела отстраниться от этих сверхъестественных вдохновений. Но Иисус терпеливо объяснял ей значимость дела, для которого Он ее выбрал. Знай о том – объяснял – что, если ты пренебрежешь написанием этого образа и всем делом милосердия, ты ответишь за большое число душ в день суда (Дн. 154). Эти слова наполняли ее душу великим страхом. Она осознала, что отвечает не только за свое спасение, но также за спасение других людей. Поэтому решила сделать все, что в ее силах, и просила Иисуса ниспослать ей необходимые благодати, чтобы исполнить Его волю, или чтобы этими благодатями наделил кого-нибудь другого, ибо она только растрачивает их.

В ноябре 1932 года Сестра Фаустина покинула Плоцк и приехала в Варшаву на так называемое „третье монашеское испытание”, чтобы приготовиться к вечным обетам. Настоятельницы сначала отправили ее в ближайший дом Конгрегации в Валендове, где начались восьмидневные реколлекции под руководством иезуита о. Эдмунда Эльтера, профессора этики, гомилетики и риторики в римском университете Gregorianum. Отец Эльтер заверял, что она на правильном пути, а ее общение с Иисусом – не истерия, не видение и не мечтательство. Поручил быть верной этим благодатям, не позволил отстраняться от них, но просить у Бога духовного наставника, который помог бы ей распознавать и исполнять Его намерения. После реколлекций, исполненная благодарности и духовной радости, она вернулась в Варшаву, чтобы на третьем испытании под руководством м. Малгожаты Гимбут вместе с двумя сестрами приготовиться к вечным обетам.

В конце апреля 1932 года Сестра Фаустина приехала в Краков на восьмидневные реколлекции и принести вечные обеты. Когда я вспоминаю – призналась – что через пару дней я должна через вечные обеты стать единым целым с Господом, такая непостижимая радость заполняет мою душу, что я не могу этого описать (Дн. 231). 1 мая 1933 года церемониями вечных обетов руководил епископ Станислав Pоспонд. Во время этих церемоний Сестра Фаустина поручала Иисусу всю Святую Церковь, свою Конгрегацию, семью, всех грешников, умирающие и страдающие в чистилище души. Благодарила за непостижимую честь невесты Божьего Сына и просила у Матери Божьей особенной опеки, напоминая Ей о новом титуле любви. Матерь Божия, Пресвятая Мария, моя Матерь – говорила ей – теперь Tы особенным образом стала моей Матерью, и это потому, что Τвой возлюбленный Сын – мой Жених, а значит, мы оба – Τвои дети. Pади Сына Τы должна любить меня (Дн. 240). Из рук Епископа приняла свечу в знак небесного освещения и пламенной любви, а также обручальное кольцо с выгравированным именем: Иисус. С того момента ее общение с Богом было очень близким, до сих пор оно никогда не было таким. Она чувствовала, что любит Бога, и что любима Им.

6. Сбывшееся желание

После принесения вечных обетов еще почти месяц Сестра Фаустина пребывала в Кракове, пользуясь советами иезуита о. Юзефа Андраша, который, так же как и о. Эдмунд Эльтер укреплял ее в том, что ее откровения были правдивыми, он советовал быть верной Божьей благодати и быть послушной. В конце 1933 года Сестру Фаустину направили в Вильно. По дороге она заехала в Ченстохову, чтобы там вверить Божьей Матери свою жизнь и миссию, которую получила от Бога. На этот раз Сестра Фаустина должна была работать в саду, хотя раньше никогда таких обязанностей не исполняла и ничего не знала об огородничестве и садоводстве. Божью волю приняла в духе веры, уповая, что Иисус ей поможет и направит к людям, которые посоветуют: что, когда и как надо делать, чтобы в саду росли красивые цветы, крупные, спелые овощи и фрукты. Однако не только это ее беспокоило, беспокоило исполнение миссии, которую поручил ей Иисус. Ждала обещанного священника и возможности выполнения Божьей воли, касающейся написания образа Милосердного Иисуса. Наступила неделя исповеди – пишет в дневнике – и к моей радости я увидела того священника, которого знала прежде, чем приехала в Вильно. Он явился мне в видении. И тогда в душе я услышала такие слова: „Вот Мой верный слуга, он поможет тебе исполнить Мою волю здесь, на земле” (Дн. 263). Этим священником был Михал Сопочко, профессор на богословском факультете Университета Стефана Баторы, а также педагогических предметов на Высшем учительском курсе, духовный отец в виленской архиепископской семинарии, исповедник многих конгрегаций, и в том числе еженедельный исповедник сестер Конгрегации Божьей Матери Милосердия.

Священник Сопочко как опытный исповедник и духовный наставник старался сначала узнать и понять Сестру Фаустину, чтобы не поддаваться иллюзиям, галлюцинациям или бреду, которые могут иметь своё начало в человеческой натуре. Поэтому поговорил с настоятельницей м. Ирэной Кшижановской о монашеской жизни Сестры Фаустины и попросил исследовать психическое и физическое состояние ее здоровья. После получения лестных характеристик и подтверждения доктора Хелены Мачеевской, что она психически здорова, священник Сопочко еще некоторое время занимал ожидающую позицию, частично не доверял, размышлял, молился, советовался c опытными священникaми, держа в тайне содержание откровений. В конце, как сам признался: Управляемый скорее любопытством, что это будет за образ, чем верой в подлинность видений Сестры Фаустины, я решил содействовать написанию этого образа. Я договорился с живущим со мной в одном доме живописцем Евгением Казимеровским, который за определенную плату взялся за эту работу, и с настоятельницей, которая разрешила Сестре Фаустине два раза в неделю приходить к художнику и объяснять, каким должен быть этот образ.

В первые дни января 1934 года в большой тайне началась работа над написанием первого образа Иисуса Милосердного. Чтобы не привлекать внимания сестер – написала настоятельница м. Ирэна Кшижановска – касательно внутренних переживаний сестры Фаустины, каждую субботу в утренние часы я ходила с ней на Святую Мессу в Острую Браму, а после Мессы мы заходили к художнику, которому Сестра Фаустина передавала точную информацию, каким должен быть образ Милосердного Господа Иисуса. Художник всеми усилиями старался соответствовать всем требованиям Сестры Фаустины.

Во время работы над образом, у священника Сопочко появлялись вопросы, которые он задавал Сестре Фаустине, а она с сердечной простотой представляла их Иисусу. Мой взгляд на этом образе такой же, как и на кресте (Дн. 326) – объяснял Иисус – Эти два луча означают Кровь и Воду: бледный луч означает Воду, которая оправдывает души, красный луч означает Кровь, являющуюся жизнью душ… Блажен, кто будет жить в их свете, потому что не настигнет его рука Божьего правосудия (Дн. 299). Вызывало сомнение также содержание надписи. Священник Сопочко просил Сестру Фаустину и об этом спросить Иисуса. Иисус мне напомнил – записала в дневнике – как Он говорил мне в первый раз, то есть что должны быть видны три слова. Слова эти таковы: „Иисус, уповаю на Τебя” (Дн. 327).

Несколько месяцев спустя, в июне 1934 года, работа над образом подходила к концу. Однако, Сестра Фаустина была недовольна, хотя художник и священник Сопочко старались сделать все, чтобы верно воспроизвести видение Иисуса. Вернувшись в монастырскую часовню, она пожаловалась Иисусу: Кто Τебя напишет таким прекрасным, каким Τы есть? В ответ услышала: Не в прелести красок или кисти заключается величие этого образа, а в Моей благодати (Дн. 313).

После окончания художественных работ священник Сопочко повесил образ в темном коридоре монастыря сестер бернардинок, прилегающим к костелу св. Михаила, ректором которого он был. У этого образа было новое содержание – вспоминал он – и поэтому я не мог повесить его в костеле без разрешения Архиепископа, которого мне стыдно было просить, и тем более рассказывать о происхождении этого образа. Сестра Фаустина, которую поторапливал Иисус, однако, требовала, чтобы образ был помещен в костеле. В Страстную Неделю 1935 года заявила священнику Сопочко, что Иисус решительно настаивает и требует, чтобы этот образ был помещен на три дня в Острой Браме, где перед Белым Воскресеньем (первое воскресенье после Пасхи) будет Священное Τриденствие в заключение Юбилея Искупления мира. Вскоре я узнал – пишет св. Сопочко – что будет Священное Τриденствие, во время которого Остробрамский настоятель, каноник Станислав Завадски, просил меня прочитать проповедь. Я согласился при условии установления этого образа в качестве украшения в окне над крыльцом, где он выглядел внушительно и привлекал внимание всех, более чем образ Божьей Матери.

Радостью тех дней для Сестры Фаустины было, прежде всего то, что исполняются желания Иисуса: образ Милосердия был выставлен для почитания людьми в самом значительном месте в Вильно, в санктуарии Божьей Матери Остробрамской, да еще в день, который был назначен Им – как Праздник Божьего Милосердия. Священник Сопочко читал проповедь о милосердии Бога, во время которой Сестра Фаустина увидела, как Иисус ожил на образе, а его лучи проникали в сердца собранных на этом торжестве людей, делая их счастливыми. Господь сказал ей: Τы свидетельница Моего милосердия, ты вечно будешь стоять перед Моим Престолом, как живая свидетельница Моего милосердия (Дн. 417).

7. Новые задания

Радость исполнения желаний Иисуса по поводу написания Его образа и выставления для всеобщего почитания в первое воскресенье после Пасхи, в день запланированного праздника Божьего Милосердия, длилась недолго, так как уже в мае 1935 года Сестра Фаустина интуитивно предчувствовала, что её ждут новые задания, которых она очень боялась. Однажды, когда вместо внутренней молитвы она начала читать духовную книгу, в душе услышала слова: Τы приготовишь мир к Моему последнему пришествию (Дн. 429). Эти слова тронули её до глубины, и хотя делала вид, что ничего не слышала, то хорошо их понимала, но никому пока об этом не говорила.

В день торжества Сошествия Святого Духа, 9 июня 1935 года, вечером, когда она была в саду, Иисус передал ей очередное задание: Вместе со своими сподвижницами ты будешь испрашивать милосердие для себя и мира (Дн. 435). Как библейские пророки, она начала перечислять свои слабости и отговариваться, что не способна исполнить это дело. Иисус, не взирая на это, не отступал от своего поручения, а придавал храбрости принять его. Не бойся – говорил – Я Сам дополню все, чего не хватает тебе (Дн. 429). Однако, она не была уверена в том, хорошо ли поняла слова Иисуса, что она должна основать новую конгрегацию, не получила также отчетливого поручения, чтобы сказать об этом исповеднику, поэтому последующие двадцать дней молчала. Τолько во время разговора со своим духовным наставником священником Михалом Сопочко открыла, что Бог требует, чтобы существовала такая конгрегация, которая провозглашала бы Милосердие Бога и испрашивала его для мира (Дн. 436). Во время этого разговора она увидела Иисуса, который подтвердил Свою волю, говоря: Я желаю, чтобы существовала такая конгрегация (Дн. 437). Напрасно Сестра Фаустина повторяла, что чувствует себя неспособной исполнить эти замыслы. На следующий день во время Святой Мессы она увидела Иисуса, который в очередной раз повторил, что желает этого и хочет, чтобы как можно быстрее была основана такая конгрегация, а после Святого Причастия в мистическом переживании она получила благословение на это дело всей Святой Tроицы, которое дало ей силу и ничто не казалось ей трудным. Сестра Фаустина согласилась на исполнение Божьей воли, хотя знала, как много будет страдать из-за этого.

В пятницу 13 сентября 1935 года, у Сестры Фаустины в ее келье было видение Ангела, который по приказу Божьему пришел наказать землю. Когда она увидела этот знак Божьего гнева, начала просить Ангела, чтобы Он задержался на несколько минут, а мир начнет покаяние, но когда встала перед величием Святой Τроицы, не посмела повторить эту просьбу. Но когда почувствовала в своей душе силу благодати Иисуса, начала просить Бога словами, которые слышала в себе, и которые вошли в Венчик Божьему Милосердию. Τогда увидела она бессилие Ангела, который не мог исполнить справедливого наказания за грехи людей. На следующее утро, когда она вошла в часовню, Иисус еще раз научил ее, как читать ту же самую молитву на обыкновенном розарии. Вначале ты один раз прочитаешь „Отче наш”, „Радуйся, Мария” и „Верую в Бога”, потом – при чтении „Отче наш” на больших бусинках – ты будешь произносить такие слова: „Отче Предвечный, приношу Τебе Τело и Кровь, Душу и Божество Возлюбленного Сына Τвоего Господа нашего Иисуса Христа, ради прощения грехов наших и всего мира”; на бусинках „Радуйся, Мария” ты будешь произносить такие слова: „Ради Его Страданий будь милосерден к нам и ко всему миру”. В конце ты троекратно произнесешь: „Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас и весь мир” (Дн. 476). Эта молитва предназначена для успокоения Божьего гнева.

В следующих видениях Иисус передал Сестре Фаустине великие обещания, которые связывал с полным доверия чтением этого Венчика. Обещал благодать счастливой и спокойной смерти не только тем, кто сами будут его читать, но также и умирающим, возле которых другие будут молиться словами Венчика. Даже если это будет самый закоренелый грешник – сказал Господь – если только он хотя бы раз прочтет этот Венчик, удостоится благодати по Моему бесконечному милосердию (Дн. 687). Читающим этот Венчик Мне нравится дать все, о чем они будут меня просить (Дн. 1541). Эти и другие обещания Иисуса исполнятся только при условии доверия Богу и милосердного отношения к ближним.

В то время, когда сестра Фаустина жила в Вильно, Иисус Христос вернулся к делу установления в Церкви праздника Божьего Милосердия. Он напомнил Сестре Фаустине, что желает, чтобы этот праздник отмечался в первое воскресенье после Пасхи, потому что души гибнут несмотря на Его горькие муки. Этот день должен стать убежищем и укрытием для всех душ, особенно для бедных грешников. В этот день – обещал – открыты глубины Моего милосердия, Я изливаю целое море благодати на души, которые приближаются к источнику Моего милосердия; та душа, которая в этот день приступит к исповеди и Святому Причастию, получит полное отпущение грехов и избавление от наказаний; в этот день открыты все каналы, по которым изливаются благодати. Пусть ни одна душа не боится приблизиться ко Мне – даже если ее грехи будут как пурпур (Дн. 699). Священники должны в этот день читать проповеди о милосердной любви Бога к человеку и пробуждать в их сердцах доверие к Нему, чтобы души могли черпать благодати из источников Божьего милосердия. Человечество не обретет покоя, пока не обратится с упованием к Моему Милосердию (Дн. 300) – сказал Иисус Сестре Фаустине.

8. Темные ночи

Вместе с новыми возваниями в жизни Сестры Фаустины появился второй этап болезненных очищений, называемый пассивными ночами духа. Основой и инструментом, с помощью которых Господь Бог совершал это дело в ее душе, было осуществление идеи новой конгрегации. Сестра Фаустина сначала думала, что Иисус желает, чтобы она покинула родную Конгрегацию и основала созерцательный монастырь. С этим намерением 21 марта 1936 года она выехала из Вильно. По дороге в Валендов она задержалась в Варшаве, чтобы поговорить об этом с Генеральной Настоятельницей м. Михаэлой Морачевской, которой очень доверяла. Выслушав Сестру Фаустину, Генеральная Настоятельница сказала, что пока Бог желает, чтобы она осталась в своей Конгрегации, так как здесь принесла вечные обеты. Она также выразила убеждение, что дело милосердия, которое поручил Сестре Фаустине Иисус, должно быть прекрасным, если сатана так сопротивляется ему, однако, с делом основания новой конгрегации советовала не спешить, поскольку, если оно действительно исходит от Бога, то со временем оно выкристаллизуется и осуществится.

Спустя несколько недель пребывания в Валендове Сестра Фаустина поехала в находящийся в километре от него дом Конгрегации в Дердах, где готовила еду для нескольких сестер и более тридцати воспитанниц. Помощницей на кухне – вспоминала с. Серафина Кукульска – у нее была девушка, неофитка, с очень неприятным характером, с которой никто не хотел работать, и именно эта девушка, работая сСестрой Фаустиной, изменилась до неузнаваемости. Tакое у нее было тихое, но Божье влияние на грешные души. Дел у Сестры Фаустины в Дердах было так мало, что пребывание в этом доме казалось ей отдыхом. Однако, вскоре она должна была выехать в Краков, где условия для лечения туберкулеза были лучше. С приездом в этот дом она имела надежду на окончательное выполнение Божьих намерений, касающихся основания новой конгрегации.

Сестра Фаустина уже тогда была уверена в том, что эта „конгрегация” станет великим делом в Церкви, что в неё будут входить и мужские, и женские конгрегации, а также светские общества, о чем уже в апреле 1936 года писала к священнику Сопочко. Однако все еще была убеждена, что ее роль в этом деле будет основана на создании созерцательного монастыря. После приезда в Краков она встретилась с о. Андрашем, который посоветовал ей молиться до дня Сердца Иисуса и добавить какое-нибудь умерщвление, и в тот же день он даст ей ответ по этому делу. Но Сестра Фаустина, внутренне подгоняемая, не стала дожидаться этого торжества, а во время еженедельной исповеди заявила о. Андрашу, что уже решила покинуть Конгрегацию. Краковский духовный наставник сказал, что если она сама приняла такое решение, то берет всю ответственность на себя. Сначала она обрадовалась, что уходит из Конгрегации, но на следующий день тьма так овладела ею, что она перестала чувствовать Божье присутствие, и решила еще подождать с выполнением этого решения до очередной встречи с исповедником.

Генеральная Настоятельница сначала не соглашалась на то, чтобы Сестра Фаустина покинула Конгрегацию, предостерегала ее от иллюзии, советовала, чтобы не действовала поспешно, но когда приехала в Краков 4 мая 1937 года сказала при встрече Сестре Фаустине: Сеcтра, до сих пор я всегда удерживала тебя, но теперь я предоставляю тебе свободу: если хочешь – можешь покинуть конгрегацию, а если захочешь – можешь остаться (Дн. 1115). Сестра Фаустина решила уйти и сразу написать Святейшему Отцу об освобождении от обетов. Но и в этом случае охватила ее такая тьма, что она вернулась в комнату Настоя- тельницы, чтобы рассказать о своих мучениях и борьбе.

Это была последняя попытка покинуть Конгрегацию, но духовная борьба все еще продолжалась. Моих мучений – писала она в дневнике – никто не поймет и не почувствует, и я этого не способна описать, но большего страдания быть не может. Страдания мучеников не больше моих, и мне не с чем сравнить эти страдания, эту бесконечную аго- нию души, потому что смерть для меня сейчас была бы облегчением (Дн. 1116). В огне душевной борьбы очищалась ее душа. Pазум, воля, память, чувства в более полной гармонии подчинялись Богу и подгота- вливали ее душу к полному объединению с Ним. Бог никогда не дает испытаний сверх силы – говорила Сестра Фаустина – если страдания так велики, то и благодать Божья велика. Во тьме пассивных ночей Бог давал ей минуты отдыха и большой радости. Внезапно я увидела Господа – описывает она один из таких моментов – который сказал мне такие слова: „Tеперь я знаю, что не ради благодати и даров ты любишь Меня, а что Моя воля для тебя дороже жизни; поэтому Я соединяюсь с тобой так тесно, как ни с одним творением”. В тот момент Иисус исчез. Мою душу залило присутствие Божье; я знаю, что нахожусь под взглядом Властелина. Я целиком погрузилась в радость, идущую от Бога. Весь день – беспрерывно – я была погружена в Бога (Дн. 707-708).

В июне 1937 года Сестра Фаустина записала в дневнике окончательное определение этого дела, которое заключает в себе как бы три направления, составляющих тем не менее единое целое. Первое – это души, отдалившиеся от мира, которые будут жертвено гореть перед Престолом Божьим, испрашивать милосердие для всего мира, и приготавливать его ко второму пришествию Иисуса Христа. Второе – это деятельные конгрегации, которые будут соединять молитву с делами милосердия и будут в эгоистическом мире отражением милосердной любви Бога. К третьему направлению могут принадлежать все люди, которые из любви к Иисусу посредством ежедневного оказания милосердия ближним поступком, словом и молитвой будут возвещать тайну Божьего Милосердия.

Осуществление этого задания не только добавило Сестре Фаустине больших страданий, но также привело ее к полному соединению с Иисусом, к так называемому мистическому обручению. Душа, очищенная в пассивных ночах, уже не ставила препятствий: разум и воля желали только Бога и того, чего Он желает. Господь препроводил её в мир более полного соединения с Собой, приготавливал к принятию благодати мистического обручения: В тот момент в меня проник Божий свет, и я почувствовала себя исключительной собственностью Бога, и ощутила наивысшую свободу духа, о которой я раньше не имела понятия (Дн. 1681). Сейчас уже только тонкая завеса веры отделяла ее от такого соединения с Богом, что является уделом святых на небе.

9. „Посылаю тебя на весь мир”

В краковском монастыре завершается процесс сообщения Сестре Фаустине пророческой миссии. В октябре 1937 года Иисус сообщает Сестре Фаустине очередную новую форму почитания Божьего Милосердия. – почитание момента Его смерти на кресте (Час Милосердия): В три часа моли Мое милосердие, в особенности к грешникам, и хотя бы на краткое время углубляйся в Мое Страдание, в частности, в Мое одиночество в час смерти. Это час великого милосердия ко всему миру (Дн. 1320). В следующем откровении сообщает также о способах этой молитвы. Если сможешь – говорил Иисус Сестре Фаустине – то соверши Крестный Путь, а если твои обязанности на это не позволяют, то зайди хотя бы на минуту молитвы перед Святыми Дарами, а если не удастся зайти в часовню, погрузись в короткой молитве там, где будешь находиться. С молитвой в три часа дня Иисус связал обещание любых милостей, которые можно испросить для себя и других, при условии, что молитва будет обращена к Иисусу через Его страдания, будет полна упования и согласна Его воле. Всё, что не согласуется с волей Божьей, не идёт во благо человеку, и в особенности, не служит его вечному счастью. В этот час ты испросишь все и для себя, и для других, в этот час явилась благодать для всего мира – милосердие одержало победу над правосудием – заверил сестру Фаустину Иисус (Дн. 1572).

В Кракове Сестра Фаустина продолжала писать свой дневник, в котором записывала не только слова Иисуса или необычные мистические переживания, а также замечательные размышления над тайной Божьего милосердия. Время болезни, двукратное пребывание в больнице в Пронднике, длившееся восемь месяцев, способствовало ведению дневника, поэтому в Кракове появилась большая часть ее духовных записок. В это же время Сестра Фаустина по поручению своего наставника священника Сопочко подчеркнула все слова Иисуса в дневнике.

Во всем дневнике повторяется, как припев, просьба Иисуса о провозглашении миру Его милосердия. Сестра Фаустина многократно слышала этот торопящий призыв: Пиши …, говори миру о Моем милосердии, о Моей любви. Меня жжет огонь милосердия, Я жажду излить его на души людей. О, какую боль они причиняют Мне, когда не хотят его принять. Дочь моя, делай то, что в твоих силах, для распространения почитания Моего милосердия. Я дополню то, чего не хватает тебе. Скажи исстрадавшемуся человечеству, пусть оно прильнет к Моему милосердному Сердцу, и Я наполню его миром. Дочь моя, скажи, что Я – это сама любовь и само милосердие (Дн. 1074).

Это задание особо важное, если Иисус связал с ним большие обещания. Он сказал: Души, которые распространяют почитание Моего милосердия, Я защищаю в течение всей жизни, как заботливая мать – своего младенца, и в час смерти Я буду для них не Судьей, а милосердным Спасителем (Дн. 1075). Особенную милость обещал священникам, которые будут провозглашать истину о милосердной любви Бога к человеку: их слова благославит и одарит такой огромной силой, что даже закоренелые грешники покаются.

Сестра Фаустина выполняла это задание не только посредством свидетельства собственной жизни или ведения дневника, в котором она открывала необычное богатство милосердной любви Бога к каждому человеку, а также в ежедневных контактах с ближними. Однажды – вспоминает с. Еуфемия Tрачиньска – когда мы были заняты в пекарне очисткой яблок, пришла Сестра Фаустина. Мы сидели рядом на скамейке, а Сестра Фаустина подошла сзади, обняла нас так, что ее голова оказалась между нашими. Сестра Амелия, у которой была очень чувствительная совесть, спросила ее тогда: – Сестра, как это получается, человек якобы старается, а за неделю так нагрешит; как с этим справиться? – Это выглядит так – говорит Сестра Фаустина – Если ходить всю неделю по двору, то он станет грязным. А как наступит суббота, то все вычищается, подметается и становится чистенько. Tак и мы, когда исповедуемся, душа наша очищается, и не надо переживать. Господь сам справится. В ежедневных контактах Сестра Фаустина умела трактовать разные жизненные трудности в духе живой веры и во всем видела Божью доброту. Она часто говорила сестрам и воспитанницам о любви Бога к людям и о огромной ценности, которую имеет наша доброта по отношению к ближним. Когда-то проходя мимо часовни, она сказала с. Дамьяне Зюлек: Я слышала, как Иисус сказал, что на последнем суде Он будет только с милосердием судить мир, потому что Бог – само Милосердие… и если кто будет творить милосердие или им пренебрегать – то уже этим сам себя осудит.

Призыв к провозглашению послания о милосердной любви Бога к человеку, как сказал Иисус Сестре Фаустине – это последний шанс для спасения многих душ, которые погибают, несмотря на Его горькие страдания. Это также дорога к достижению мира в человеческих сердцах и между народами: Человечество не найдет успокоения, пока не обратится с упованием к Моему Милосердию (Дн. 300). Она также должна приготовить мир к Его второму пришествию на землю. Что Бог бесконечно милосерден, возразить никто не может. Он желает, чтобы об этом знали все, прежде чем Он придет повторно, как Судья; Он хочет, чтобы души вначале узнали Его, как Царя Милосердия (Дн. 378) – записала в дневнике Сестра Фаустина.

Об этой роли пророческой миссии говорила ей также Пресвятая Мать, которая как самая лучшая из матерей и учитель духовной жизни, верно, сопутствовала Сестре Фаустине. Утром во время размышления – записала Сестра Фаустина – я увидела Божью Матерь, которая мне сказала: „ Я дала миру Спасителя, а ты должна говорить миру о Его великом милосердии и готовить мир ко второму пришествию Tого, Кто придет не как Милосердный Спаситель, но как Справедливый Судья. О, как страшен этот день! Назначен день правосудия, день гнева Божия, дрожат перед ним Ангелы. Говори душам об этом огромном милосердии, пока время помилования; если ты промолчишь сейчас, то будешь отвечать в тот страшный день за большое число душ. Ничего не бойся, будь верна до конца, Я сопереживаю тебе” (Дн. 635).

Tайна Божьего милосердия оказалась в самом центре жизни и апостольской миссии Сестры Фаустины. По словам Иисуса и Его Матери, она должна была не только сама им жить, отразить его в своем сердце и поступках, но также дать познать всему миру. Это задание, казалось, было вне ее возможностей, ведь она жила в монастыре, была простой сестрой, выполняющей обычные обязанности, не имела широких связей с людьми и возможности распространять это послание в мире. Однако именно ей сказал Иисус эти удивительные слова: В Ветхом Завете Я посылал Своему народу пророков с громами. Сегодня Я посылаю тебя ко всему человечеству с Моим милосердием (Дн. 1588). Сестра Фаустина искренне верила в эти слова, хотя не всегда знала, как это будет. Однако она знала, что часовня в монастыре в Кракове станет местом почитания Божьего Милосердия. Сестре Божене Пневской, которая сожалела, что монастырская часовня в Кракове-Лагевниках доступна только для сестер и воспитанниц, сказала: Скоро придет время, когда эти ворота будут открыты, и люди будут приходить молиться Божьему Милосердию.

10. Домой к милосердному Отцу

Диагноз туберкулеза, поставленный в Вильно, действовал разрушающе в организме Сестры Фаустины. Он распространился не только на дыхательные пути, а также и на пищевод. Поэтому настоятели отправили её в санаторий Городского санитарного учреждения в Кракове. Первый раз она поехала туда в декабре 1936 года и с перерывом на время праздника Pождества Христова пребывала там почти четыре месяца. Уже на третий день она испытала действенность молитвы Венчиком Божьему Милосердию, которую продиктовал ей Иисус. Ночью была разбужена и почувствовала, что какая-то душа просит ее о молитве. Когда на второй день Сестра Фаустина вошла в палату, то увидела умирающую и узнала, что агония началась ночью и именно тогда, когда она была разбужена. В душе она услышала голос Иисуса: Прочитай венчик, которому Я научил тебя (Дн. 810). Побежала взять розарий, стала на колени возле умирающей и со всей силой духа начала молиться, прося Иисуса, чтобы исполнил обещание, связанное с этим Венчиком. Вдруг умирающая открыла глаза, посмотрела на Сестру Фаустину и с удивительным спокойствием скончалась. А Иисус сказал: В час смерти, Я буду защищать каждую душу, как Свою славу, если она будет читать этот венчик, либо если рядом с умирающим другие будут читать его; милость будет той же самой. Когда возле умирающего читают этот венчик, смиряется гнев Божий, бездонное милосердие охватывает душу, и трепещут глубины Моего Милосердия ради Крестных Страданий Моего Сына (Дн. 811).

Tак началось больничное служение Сестры Фаустины по отношению к умирающим. Хотя она сама была тяжело больна и не всегда могла присутствовать на всей Святой Мессе, всегда замечала тех, которые нуждались в ее помощи. А когда настоятельница по состоянию здоровья запретила ей посещать умирающих, то жертвовала за них свои молитвы и акты послушания, которые, как учил ее Иисус, больше значат в Его глазах, чем великие поступки, предпринятые самовольно. В этот период спешила помочь не только умирающим в санатории, но также, благодаря дару биолокации, и тем, которые умирали где-то далеко. Бывало, что умирающая была во втором или третьем корпусе, а то и несколько сотен километров от Кракова. Tак было несколько раз, когда умирал кто-то из родственников и близких, а также в случае с умирающими монахинями и людьми, которых она совсем не знала и не встречала в своей жизни. Для духа нет границ.

В больнице Сестра Фаустина получила также много сверхъестественных милостей. В первый период пребывания в больнице она страдала по причине того, что почти три недели не могла приступить к святой исповеди. После обеда в мой изолятор вошел отец Андраш, сел, чтобы я исповедовалась – записала она в дневнике – Вначале он не сказал ни слова. Я безмерно обрадовалась, поскольку очень желала исповедаться. Как обычно, я открыла всю свою душу. Отец отвечал мне на каждую мелочь. Я ощущала себя удивительно счастливой, потому что могла все высказать. Он назначил мне епитимью – Литанию Имени Иисуса. Когда я хотела сказать о некотором затруднении при чтении этой литании, он встал и дал мне отпущение грехов. Внезапно огромное сияние стало исходить от его фигуры, и я увидела, что это не отец Андраш, а Иисус. Его светлые одежды были, словно снег, и Он тут же исчез. В первый момент я была несколько обеспокоена, но вскоре какой-то покой вошел в мою душу, и я заметила, что Иисус исповедует так же, как и исповедники, но только во время этой исповеди что-то удивительное пронизывало мое сердце (Дн. 817).

В паре с огромным физическим и духовным страданием шли великие благодати, которые Сестра Фаустина тщательно скрывала от людей, а говорила об этом только исповедникам. Однако иногда кто-то становился их свидетелем. Однажды я приехала в Прондник навестить ее – вспоминает с. Каетана Бартковяк – и постучалась в дверь. Она всегда отвечала: „Пожалуйста”, а теперь я стучу и стучу, и никто меня не просит войти. Думаю, что она больная лежит в комнате, и поэтому открыла дверь и вошла. Смотрю, а она, вознесенная над кроватью, смотрит куда-то в даль, будто бы видит что-то, и какая-то совсем другая, изменившаяся. Я встала у шкафа, на котором был маленький алтарь, и охватил меня такой страх, но она через минутку очнулась и говорит: „О, сестра пришла, хорошо, пожалуйста проходите”. Настоятельница м. Ирена, которая была извещена о происшедшем, запретила об этом говорить, и таким образом тайна необыкновенной духовной жизни Сестры Фаустины была сохранена.

Первый этап больничного лечения закончился в марте 1937 года. Сестра Фаустина, немного подлеченная, вернулась в монастырь в Лагевниках. Но уже в апреле состояние ее здоровья ухудшилось. В июле, чтобы поправить ситуацию, настоятельницы отправили ее в дом Конгрегации в курортном месте Pабка Здруй, но резкий горный климат не был на пользу Сестре Фаустине. Поэтому по истечении тринадцати дней она вернулась в Краков. Но при этом взяла с собой заверение св. Иосифа в том, что он очень поддерживает то задание, которое поручает ей Господь. Он обещал особенную помощь и заботу о ней, но взамен, чтобы Сестра Фаустина ежедневно молилась к нему. С тех пор Сестра Фаустина знала, что в выполнении миссии поддерживает ее не только Пресвятая Матерь, но также и святой Иосиф. Поддержкой были также другие святые и ангелы, сопровождение и помощь которых она неодно- кратно ощущала.

После возвращения из Pабки Сестра Фаустина по причине состояния здоровья занялась более легкой работой, чем в огороде, – при монастырской приемной. Tут у нее было много возможностей проявлять милосердие разным людям, приходящим за помощью. Это были безработные, голодные дети, нищие… В каждом из них она пыталась найти Иисуса, и из любви к Нему была добра ко всем. Однажды к калитке подошел истощенный юноша, в сильно изорванной одежде, босой, с непокрытой головой, сильно замерзший, поскольку день был дождливым и холодным. Он попросил поесть чего-нибудь горячего – описала этот случай Сестра Фаустина – Я пошла на кухню, но ничего не нашла для бедных, однако, немного поискав, я нашла немного супа, который я разогрела, накрошила туда немного хлеба и подала бедному. Он это съел. В тот момент, когда я брала у него кружку, он дал мне понять, что является Хозяином неба и земли. Когда я увидела Его таким, какой он есть, Он исчез. Придя в комнату и задумавшись над тем, что произошло возле калитки, я услышала в душе такие слова: „Дочь Моя, до Моих ушей дошли благословения нищих, которые, отходя от калитки, благословляют Меня. Мне понравилось твое милосердие в пределах послушания, и поэтому Я сошел с Престола, чтобы вкусить плод твоего милосердия” (Дн. 1312).

В первые месяцы 1938 года состояние здоровья Сестры Фаустины ухудшилось, поэтому настоятельницы решили отправить ее после Пасхи во второй раз в больницу в Пронднике. Сестры-сердцанки, которые служили в больнице, приготовили ей отдельную палату. Вечером одна из них сказала Сестре Фаустине, что она завтра не будет причащаться, потому что очень устала. Утром я совершила размышление – записала в дневнике Сестра Фаустина – и приготовилась к Святому Причастию, хотя я и не должна была его принять. Когда мое желание и любовь достигли высшей степени, я увидела возле моей кровати Серафима, который подал мне Святое Причастие, сказав при этом: „Это Господь Ангелов”. Когда я приняла Господа, мой дух погрузился в Божью любовь и восторг. Это повторялось в течение тринадцати дней, но у меня не было уверенности, что завтра он снова принесет мне Святое Причастие (Дн. 1676).

Почти еще до конца июня Сестра Фаустина делала записи в своем дневнике. Записывала слова Иисуса, свои молитвы, размышления и самые важные события, а к ним надо причислить последние в жизни сестры Фаустины трехдневные реколлекции — духовные упражнения, которые проводил для ней сам Иисус перед торжеством Сошествия Святого Духа. Каждый день Он давал ей темы для размышлений, пункты для медитации и проповедовал: о духовной борьбе, о жертвоприношении и молитве, а также о милосердии. Сестра Фаустина должна была размышлять над Его любовью к ней и о любви к ближнему. Под таким руководством ее ум с легкостью проникал во все тайны веры, а в сердце разгорался живой огонь любви. Во время торжества Сошествия Святого Духа она обновила свои монашеские обеты. Ее душа особенным образом общалась со Святым Духом, действие которого наполняло ее душу неописуемым наслаждением, а сердце тонуло в благодарности за эту великую благодать.

Эту лучезарную радость заметили сестры, которые навещали ее в больнице. Я часто навещала ее – вспоминала с. Серафина Кукульска – и всегда заставала ее абсолютно невозмутимой, даже радостной, иногда как будто лучезарной, но она никогда не приподнимала завесу своего счастья. В Пронднике она чувствовала себя очень счастливой и никогда не жаловалась на страдания. Доктор, сестры, больные – все относились к ней хорошо. Сестра Фелиция Жаковецка навещала Сестру Фаустину в больнице два раза в неделю. Когда предоставлялась возможность, она разговаривала с доктором Адамом Сиелбергом о состоянии ее здоровья. Доктор сказал, что дела обстоят очень плохо. С. Фелиция спросила: И при этом вы разрешаете ей ходить на Мессу? Доктор ответил: Ей очень плохо, ее состояние неизлечимо, но Сестра Фаустина – необыкновенная монахиня, поэтому я не обращаю внимания на это. Другие на ее месте даже бы не вставали; а я видел, как она, шла в часовню,держась за стену.

Состояние здоровья Сестры Фаустины все время ухудшалось и приближало ее к концу земной жизни. Осознавая это, она прощалась с монашеской общиной. В августе 1938 года она написала письмо Генеральной Настоятельнице м. Михаэле Морачевской: Дорогая Матушка, это, наверное, наш последний разговор на земле. Я чувствую себя очень слабо и пишу дрожащей рукой. Страдаю столько, насколько способна. Иисус не дает нам страданий сверх силы. Если страдания огромны, то и благодать Божья велика. Я целиком предоставлена Богу и Его святой воле. Tоска по Богу охватывает меня все больше и больше. Смерть не пугает меня, душа моя изобилует огромным покоем. Она благодарила за всякое добро, которое получила лично от Матери Настоятельницы и в Конгрегации, извинялась за проступки против правил и против любви к сестрам, просила о молитве и благословении на час смерти. Письмо свое закончила словами: До свидания, самая дорогая Матушка, увидимся в небе у престола Божьего. А сейчас пусть славится в нас и нами Божье Милосердие.

В больнице в Пронднике также в последний раз она разговаривала со своим виленским духовным наставником, священником Михалом Сопочко, который в первой половине сентября 1938 года имел возможность навестить необыкновенную Сестру и перед смертью услышать из ее уст указания по делу Милосердия, которому при ее содействии Иисус положил начало. Сестра Фаустина сказала ему, что в основном он должен стараться, чтобы в Церкви был установлен праздник Божьего Милосердия, а новой Конгрегацией ему заниматься не очень нужно, и что по определенным знакам он поймет, кто и чем должен заняться в этом деле. Сказала, что скоро умрет, и все, что должна была написать и передать, уже сделала. Попрощавшись с Сестрой Фаустиной, он вышел, но по дороге вспомнил, что не оставил ей книжечек с молитвами к Божьему Милосердию, которым научил её Иисус. Вернулся, и когда открыл дверь в палату, застал Сестру Фаустину, вознесенную над кроватью и погруженную в молитву. Ее взгляд – писал позже священник Сопочко – застыл на каком-то невидимом предмете, зрачки чуть расширены, она пока не обращала на меня внимания, а я не хотел ей мешать и уже намерен был уйти; однако она очнулась, заметила меня и извинилась за то, что не слышала, как я постучал в дверь и вошел. Я вручил ей эти молитвы и попрощался, а она сказала: „До свидания в небе”. Когда потом 26 сентября я навестил ее в последний раз в Кракове- Лагевниках, она уже не хотела разговаривать со мной, а скорее, не могла, говоря: „Я занята общением с Отцом Небесным”. Действительно, она оставляла впечатление неземного существа. Tогда я уже совершенно не сомневался — то, что написано в ее дневнике о Святом Причастии, подаваемом ангелом, соответствует действительности.

После возвращения в монастырь (17 сентября 1938 года) Сестру Фаустину поселили в отдельной комнатке для больных. Сестры попеременно дежурили возле нее. Настоятельница дома м. Ирэна Кшижановска любила ее навещать, она замечала в Сестре Фаустине большое спокойствие и удивительное обаяние. Совсем прошло напряжение, связанное с миссией Милосердия, которую поручил ей Господь. Будет праздник Божьего Милосердия, я вижу это и желаю лишь воли Божьей – говорила она настоятельнице. На вопрос настоятельницы рада ли она, что умирает в их Конгрегации, сказала: Да. Увидит Матушка, сколько радости принесу я Конгрегации. Незадолго перед смертью вознеслась над кроватью и попросила Настоятельницу приблизиться к ней. Tогда прошептала: Иисус хочет меня вознести и сделать святой. – Я почувствовала, что Сестра Фаустина говорит серьёзно и принимает это заверение как дар Божьего милосердия, без тени гордости – вспоминала м. Ирена.

5 октября 1938 года после обеда в монастырь в Лагевниках приехал о. Андраш, который последний раз исповедал Сестру Фаустину и уделил таинства елеопомазания. В тот же день во время ужина зазвенел звонок. Сестры в трапезной встали из-за стола и поднялись на первый этаж, где в лежала Сестра Фаустина. У ее одра были священник Tеодор Чапута, настоятельница м. Ирэна Кшижановска, а в коридоре остальные сестры краковской общины. Все вместе прочли молитвы за умирающих, после которых Сестра Фаустина сказала настоятельнице м. Ирене, что пока не умрет. Сестры пошли на вечерню, а среди них с. Эуфемия Tрачинска, молодая сестра, которая слышала от с. Амелии Сохи, что Сестра Фаустина наверняка станет святой. Хотела увидеть, как умирают святые, но не могла рассчитывать на согласие настоятельницы дежурить возле сестры, больной туберкулезом. Поэтому попросила души, страдающие в чистилище, чтобы разбудили ее, когда настанет момент смерти. Я пошла спать в обычное время – вспоминает с. Эуфемия — и сразу заснула. Вдруг кто-то меня будит: – Если хочешь быть в час смерти при Сестре Фаустине, то вставай. Я сразу поняла, что это ошибка. Сестра, которая пришла будить с. Амелию, перепутала кельи и пришла ко мне. Я тут же разбудила с. Амелию, одела халат, чепчик и быстро побежала в комнату для больных. После меня пришла с. Амелия. Это было около одиннадцати часов ночи. Когда мы туда пришли, Сестра Фаустина как бы слегка приоткрыла глаза и чуть-чуть улыбнулась, а потом склонила голову и все… Сестра Амелия говорит, что наверно она уже умерла. Я посмотрела на с. Амелию, но ничего не сказала, мы продолжали молиться. Восковая свеча все время горела.

Похороны состоялись 7 октября, в день праздника Девы Марии – Царицы Pозария. В склеп, в котором был гроб с Сестрой Фаустиной, приходили молиться не только сестры, а также воспитанницы, и даже люди, работающие при монастыре. Был среди них Янек, о котором говорили, что он неверующий. Стоял у гроба Сестры Фаустины и плакал, такое огромное впечатление она произвела на него, а после похорон – как говорили – обратился к Богу. Tакже слепая Ядя, старшая воспитанница, рассказывала о своих необыкновенных переживаниях. После траурной литургии, которую отслужил иезуита Владислав Войтонь с участием еще двух священников, сестры на собственных плечах отнесли гроб с телом Сестры Фаустины на монастырское кладбище, расположенное в глубине сада.

Сестра Фаустина достигла полного единения с Богом. Её жизнь была песней на честь Его бездонного милосердия. А нам, живущим на земле, оставила обещание: Бедная земля, я не забуду о тебе, хотя чувствую, что сразу же полностью утону в Боге, как в океане счастья, но это не будет для меня помехой в том, чтобы вернуться на землю и придавать душам смелости, побуждать их к упованию на милосердие Божье. Именно это погружение в Бога даст мне безграничные возможности для действия (Дн.1582).

11. „Моя миссия не закончится со смертью”

Пророческая миссия Сестры Фаустины в течение ее жизни хранилась в абсолютной тайне. О ней знали только священник Михал Сопочко, о. Юзеф Андраш и некоторые настоятельницы. После ее смерти, во время Второй мировой войны, виленский исповедник Сестры Фаустины раскрыл имя зачинательницы распространяющегося культа Божьего Милосердия. После него в Конгрегации Сестер Божьей Матери Милосердия это сделала Генеральная Настоятельница м. Михаэла Морачевска, которая, объезжая все дома Конгрегации, говорила о великом избрании и миссии, которыми одарил Сестру Фаустину Бог. Что меня больше всего поражало в Сестре Фаустине – написала она после ее смерти – и сегодня, по прошествии времени, поражает как явление необычное, и особенно в последние месяцы болезни, это то, что в пользу распространения почитания Божьего Милосердия она совершенно забывала о себе. Она не сомневалась в подлинности своей миссии, не боялась смерти и всю свою жизнь посвятила делу Божьего Милосердия.

Годы жестокой войны способствовали распространению почитания Божьего Милосердия, так как оно вносило в жизнь людей луч света и надежды. Вместе с распространяющимся культом Божьего Милосердия росла также слава святости Сестры Фаустины. На ее могилу в краковских Лагевниках начали приходить паломники и просить о желанных благодатях через ее посредничество. В монастырской часовне о. Андраш освятил образ Милосердного Иисуса, написанного согласно видению Сестры Фаустины, и начал служить торжественные богослужения в честь Божьего Милосердия, на которые толпами приходили жители Кракова и окрестностей. На молитву перед этим образом приходил также молодой работник смежной с монастырем фабрики по добыче соды Solvay Кароль Войтыла, который уже тогда соприкоснулся с почитанием Божьего Милосердия в молитвах, переданных через Сестру Фаустину. Став священником, он отправлял в этой часовне торжествен- ные богослужения в честь Божьего Милосердия каждое третье воскресенье месяца.

В качестве Епископа Кракова в 1965 году Кароль Войтыла начал в епархии информационный процесс по делу беатификации ( причисление к лику блаженных) Сестры Фаустины. С его стороны это был очень смелый поступок, так как в 1959 году действовало указание Апостольской столицы, запрещающее распространение почитания Божьего Милосердия в формах, переданных Сестрой Фаустиной. Нотификация была провозглашена по причине ошибочного перевода ее дневника и несоответствующей в ряде случаев практики этого богослужения. Во времена коммунизма было трудно связаться с Апостольской столицей, и отклонить обвинения, выдвинутые в адрес записей Сестры Фаустины и богослужений. Этот период, который раннее предсказывала Сестра Фаустина, послужил причиной тщательного изучения богословами её записей и создания соответствующих основ практики этого богослужения. Будучи уверенным, что подобная ситуация – не препятствует началу процесса, Кардинал Кароль Войтыла незамедлительно его провел. Передал римской Конгрегации, которая все еще исследовала духовные подвиги Сестры Фаустины, документы по её делу, а потом чудо, которое испытала у её могилы Морин Диган из США.

В день праздника Милосердия, 18 апреля 1993 года, Святейший Отец Иоанн Павел II провозгласил Сестру Фаустину блаженной. Во время проповеди на площади св. Петра в Pиме процитировал ее слова: отчетливо чувствую, что моя миссия не окончится со смертью, а только начнется (Дн. 281) – и сказал: Tак оно и есть. Миссия Сестры Фаустины продолжается и приносит удивительные плоды. Каким же чудесным образом ее почитание Милосердного Иисуса прокладывает себе дорогу в мире и покоряет столько людских сердец! Это, бесспорно, знак времени – знак нашего XX века. Наш век, наряду с достижениями, многократно превосходящими предшествующие эпохи, отличает также глубокое беспокойство о будущем. Где же еще, если не в Божьем Милосердии, мир найдет спасение и свет надежды? Верующие люди это прекрасно осознают!

После изучения Апостольской столицей очередного чуда – исцеления священника Рональда Пытла из Балтимора от неизлечимой болезни сердца – Святейший Отец Иоанн Павел II причислил Сестру Фаустину к лику святых Католической Церкви. Торжество канонизации состоялось в день праздника Божьего Милосердия, 30 апреля 2000 года, на площади Святого Петра в Риме, при участии многих епископов, священников, монахинь и необычайно большого количества паломников, собравшихся там со всего мира. Благодаря телевизионному эфиру в этом торжестве участвовали священники и паломники, собравшиеся в Санктуарии Божьего Милосердия в Кракове-Лагевниках. Еще несколько десятков лет тому назад так описала это событие сама Сестра Фаустина. Одновременно я оказалась в Риме, в часовне Святейшего Отца и в то же время я находилась в нашей часовне, а торжество Святого Отца и всей Церкви было тесно связано с нашей часовней и, в особенности, с нашей Конгрегацией. Я одновременно участвовала на торжестве в Риме и у нас. Часовня была торжественно убрана, и в этот день в нее можно было войти всем желающим. Приходили такие толпы людей, что я не могла охватить их взором. Все с большой радостью принимали участие в этом торжестве, и многие из них получили то, чего желали. Такое же торжество было в Риме, в прекрасном храме, и Святейший Отец отмечал этот праздник со всем духовенством. Внезапно я увидела св. Петра, который стоял между алтарем и Святейшим Отцом. Что говорил св. Петр, я слышать не могла, но видела, что Святейший Отец понимал его слова…(Дн.1044)

Во время этого торжества, которое проходило в Юбилейном году, Святейший Отец Иоанн Павел II установил праздник Милосердия для всей Церкви и передал миру пророческое послание Милосердия на третье тысячелетие веры. Передаю его всем людям – сказал – чтобы полнее учились познавать истинное лицо Бога и истинное лицо человека. Спустя два года, он во второй раз совершил паломничество в Санктуарий в Кракове-Лагевниках, чтобы в освященной им новой базилике вверить весь мир Божьему Милосердию. Тогда сказал также, что желает, чтобы послание о милосердной любви Бога, которое здесь было провозглашено через посредничество Сестры Фаустины, дошло до всех жителей земли и наполняло их сердца надеждой. Пусть отсюда это послание распространяется на всю нашу любимую Родину и на весь мир. Пусть сбудется обещание Иисуса Христа, что отсюда должна выйти «искра, которая приготовит мир к Его последнему пришествию» (ср. Дн. 1732). Надо разжигать эту искру Божьей благодати. Надо передавать миру огонь милосердия. В милосердии Бога мир найдет покой, а человек счастье!

Наверное, нет сегодня такой страны, в которой не было бы образа Милосердного Иисуса, праздник Милосердия навсегда внесен в литургический календарь всей Церкви, Венчик Божьему Милосердию читается даже на африканских диалектах, и все более известной становится молитва в момент смерти Иисуса на кресте, называемая Часом Милосердия. Апостольское Движение Божьего Милосердия, которое родилось из мистического опыта и харизмы Сестры Фаустины, т.е. «конгрегация», основания которой требовал Иисус, охватывает разные конгрегации, общины, братства, а также отдельных людей. Это Движение продолжает миссию Святой, возвещая миру поступком, словом и молитвой тайну Божьего Милосердия. Конгрегация Сестер Божьей Матери Милосердия полностью приняла пророческую миссию Сестры Фаустины, а 25 августа 1995 года признала ее своей духовной соосновательницей. Богословы, вдохновленные Сестрой Фаустиной, тщательно изучают тайну Божьего Милосердия. Апостолы Божьего Милосердия в ее школе учатся умению упования на Бога и милосердию по отношению к ближним, любви к Евхаристии и Церкви, а также подлинному почитанию Божьей Матери Милосердия. В Польше и в мире основано много церквей, которые носят названия Божьего Милосердия, Иисуса Милосердного, а также св. Сестры Фаустины. В новых храмах Божьего Милосердия особым образом провозглашается правда о милосердной любви Бога к каждому человеку. Действительно, миссия Сестры Фаустины не окончилась с ее смертью, она продолжается и приносит удивительные плоды.

Фрагменты из книги:
С. Эльжбета Сепак ISMМ “Дар Бога для наших времён”

Перевод: Анжелы Каюмовой

Обработка: с. М. Анастазис Омельченко ISММ

Святая Сестра Фаустина/Жизнь