В древнегреческой литературе понимание милосердия варьировалось от достоинства, которое отличает грека от варвара (у Гомера и трагиков) до изъяна, простительного разве что старикам и детям (Аристотель и стоики). Такое понимание милосердия греками повлияло на древнюю латинскую литературу. У Цицерона и Сенеки заметны разногласия в их взглядах на милосердие как философов и практиков. Как философы они разделяли взгляды стоиков и считали, что милосердие – недостаток; однако в практической жизни видели, что применять его нужно. Такой взгляд на милосердие исходил из отождествления его со снисходительностью, жалостью – чувствами, искажающими разум и препятствующими правильной оценке действительности. Вторым поводом отвергать милосердие было противопоставление его справедливости. В общественных отношениях, по их мнению, можно было исходить либо из принципа справедливости, либо из принципа милосердия. Основополагающим принципом жизни общества считалась справедливость, а потому милосердие отметалось. В-третьих же, философы отметили, что милосердие связано со страданием, каковое само по себе является злом, а следовательно, милосердие не может быть добродетелью, будучи лишь изъяном. Кроме того, милосердие исходит из сочувствия, возникающего при виде безвинных страданий ближнего, состояние же сострадания нарушает равновесие разума и уводит от истинности суждений, а посему – с точки зрения Сенеки – его следует признать пороком, свойственным низким нравам.
Следует также отметить, что на практике мотивом благотворительности у древних греков и римлян был не человек бедный и нуждающийся в поддержке, а определённый общественный ритуал. Им пользовались пребывающие у власти, когда старались перед выборами завоевать общественное мнение, и представители среднего достатка, т.е. бедные, «заслуживающие» поддержки. Зато в общем и целом отношение к наибеднейшим, рабам, детям, старикам и больным было презрительным.
Этот экскурс отчасти открывает нам трудности, с которыми сталкивается человек, пытающийся при помощи одного лишь разума подвести основание необходимости милосердия в человеческих отношениях. Данный образ милосердия у древних язычников помогает лучше осознать красоту и богатство милосердия христианского. Несложно заметить, что и ныне, по прошествии более чем 2 тысяч лет, мы нередко сталкиваемся с языческим пониманием и осуществлением милосердия.
1. Понятие милосердия
В латинской терминологии использовалось слово misericordia, состоящее из двух имён существительных: miser – несчастливый, больной, бедняк, и cor – сердце в переносном смысле: центр жизни, познания, чувств, памяти. Милосердный человек – это тот, у которого хватает сердца для страдающего, кто сожалеет, сочувствует и помогает ему в беде. Греки в этом случае использовали слово eleos. Эти два слова – misericordia и eleos – появлялись в художественной литературе, трудах философов, законодательстве, а также использовались в повседневной жизни. Поэтому стоит посмотреть на само понимание этого слова и на своего рода эволюцию этого понятия в трудах древнегреческих и латинских писателей.
Итак, изначально слово eleos в греческой литературе обладало положительным значением. Гомер и трагики V столетия до Христа высоко ценили человеческое милосердие. Они считали, что только варвары были немилосердными людьми. Соответственно, милосердие рассматривалось как добродетель, которой должен обладать каждый человек, не желающий быть варваром.
Однако уже через 100 лет, под конец V столетия до н.э. и далее, греческие философы и в частности стоики понимали милосердие как сочувствие моральному страданию и человеческой слабости, каковое, согласно их мысли, надлежало оказывать только тому, чья болезнь излечима (Платон). Следовательно, они полагали, что нет нужды оказывать милосердие каждому, и об этом особо должен помнить судья. В IV веке до н.э. Аристотель считал, что милосердие является не добродетелью, а недостатком, который простителен лишь старикам и детям. Согласно его пониманию, зрелый человек должен руководствоваться разумом, иметь ясное мышление и объективное суждение о действительности, чему мешает милосердие, которое является сочувствием, омрачающим разум.
В латинской литературе термин милосердие чаще других использовали Цицерон (II век до н.э.) и Сенека (I век до н.э.). Согласно Цицерону, милосердие должно быть проявляемо исключительно по отношению к тем людям, которые страдают несправедливо с точки зрения действующего законодательства. Его взгляды внутренне противоречивы: с одной стороны, он выражает мнение, что милосердие является в большей степени недостатком, нежели добродетелью, поскольку порождает страдание, и потому его скорее надлежит искоренять, а не поощрять; в других же трудах он представляет misericordia как добродетель, достойную наивысшей похвалы, являющуюся для него как философа мудростью и признаком моральности. Скорее всего, Сенека соотносит милосердие с состраданием и жалостью, а потому полагает, что поступками милосердного человека руководит не разум, а несчастье страдающего, следовательно, misericordia может приводить к самым печальным последствиям. Коль скоро оно может вызывать негативные последствия, его нужно признать пороком низких нравов. Даже если бы кто-либо обладал мягким характером, всё равно ему не следует быть милосердным. В своём поведении он должен руководствоваться clementia, т.е. кротостью, исходящей из правильных размышлений, а не чувствами, сострадательностью. Однако по отношению к друзьям Сенека советует занимать жизненную позицию помощи: помогать им в бедах, предоставлять помощь материальную и моральную. Следовательно, Сенека опасался подмены разума чувствами, что, по его мнению, и происходит в практике милосердия. Поэтому он советовал исходить из clementia – не противоречащей разуму, согласно его пониманию.
2. Практика милосердия у древних язычников
Некоторый свет на понятие милосердия у древних язычников проливает взгляд на законодательную и судебную практику. В афинских судах была широко распространена практика взывать к милосердию судьи. Обвинённый ссылался на различные обстоятельства, лишь бы разжалобить судью и защититься от обвинительного приговора, из-за чего неоднократно страдала справедливость. Потому милосердие подвергалось довольно серьезной критике, в частности со стороны философов, считавших, что подобная судебная практика, использующая принцип милосердия, делает афинян смешными. Со своей стороны, её сторонники, афинские демократы, полагали, что суровым и беспощад- ным нужно быть на войне, но в судах оставаться снисходительным филантропом. В общем и целом в судебной практике любовь к человеку и желание понять его проблемы превалировали над бездушным соблюдением предписаний и следованием букве закона.
Также и у римлян законодательство в общих чертах отрицало принятие во внимание милосердия при вынесении суждений и приговоров, но на практике защита шла по линии воззвания к милосердию судей. Однако со временем влияние стоиков усиливалось, а вместе с ним усиливалось критическое отношение к милосердию в судебной практике.
У греков и римлян известны были добровольные либо обязательные «приношения» со стороны богатых в пользу более бедных граждан своего города либо государства. Эти пожертвования выражались в постройке общественных зданий, организации развлечений, раздаче денег, зерна, продуктов питания, предоставлении стипендий, приданого, поддержке общественных объединений и т.д. В Афинах власти предоставляли помощь беднякам, которые не могли работать или были инвалидами, а сироты погибших на войне граждан воспитывались за счёт государства. Римлянами жизненная позиция благотворителя воспринималась как одна из важнейших гражданских добродетелей, поскольку инициатива и активность в этой сфере были в значительной степени определяющими для политической карьеры. Благотворительная деятельность наряду с исполнением функций власти считались обязанностью богатых людей, были своего рода оправданием их богатства. Мотивы такой филантропии не исходили ни из заботы о бедных, ни из религиозных побуждений; их корни лежали исключительно в общественно-гражданском ритуале. Проще говоря, деятельность такого рода хорошо окупалась.
Наиболее часто используемой формой благотворительности была раздача продуктов питания или денег – так называемая sportula (финансовое пожертвование). Происходило это таким образом, что определённое количество денег раздавали в назначенное для этого время – ранние утренние часы. При такой системе раздачи многие люди не могли воспользоваться данной услугой: опоздавшим уже ничего не доставалось. Размер денежного подарка не рассчитывался исходя из имеющихся нужд бедняков, но зависел от традиции, принятой в определённой местности. За пределами Рима этими дарами нередко пользовались люди из высших слоёв общества, а права бедняков ущемлялись. Дискриминация низших общественных слоёв проявлялась в том, что им выделялось куда меньше денег, природных ресурсов или пищи. Женщины и дети любого общественного положения реже были допускаемы к раздаче, чем мужчины, а если они что-то и получали, то их доля составляла половину причитающегося мужчине. Такая практика распределения благ не обладает харитативным характером – она является выражением определённой структуры общества.
Публичные раздачи не охватывали всех бедных. В конце концов, цель этих раздач была отнюдь не в помощи всем и каждому. У этой корыстной помощи богатых по отношению к бедным была одна цель: получить их голоса на выборах, а не удовлетворить их нужды. Среди богатых людей было распространено убеждение, что бедняки являются частью природного порядка мира, а помощь им равносильна воспитанию бездельников и паразитов. К беднякам они относились с брезгливостью и страхом, порождаемым неприглядным видом этих попрошаек. Бедняков старательно делили на «заслуживающих милосердия» и «недостойных». Пользоваться благами распределения имели право только принадлежащие к первой категории, что на практике означало: благотворительность была адресована не истинно бедным, а попросту менее богатым, поскольку они, согласно пониманию богачей, её заслуживали. Следовательно, помощь получали «отборные» бедняки и даже люди, достаточно хорошо устроенные в жизни, поскольку это укрепляло престиж патрона.
Итак, благотворительность древних не обладала характером дела милосердия, поскольку мотивировка их поступков была далека от истинного стремления улучшить судьбу бедняков. Кроме того, предоставляемая помощь не доходила до наиболее нуждающихся, оставаясь доступной для «отсеянной» части общества, нередко вполне обеспеченной. И даже больше, эта помощь была связана с унижением тех, кто её принимал. Иначе быть не могло, поскольку отношение древних язычников к бедности было исполнено презрения, что исключало милосердное отношение к убогим.
Особенно поразительной была практика благотворительности по отношению к детям, старикам и рабам. Нехватка милосердия к детям проявлялась прежде всего в убийствах нерождённых и оставлении либо убийстве новорожденных. Однако уже в период Римской Республики убийство ребёнка в лоне матери считалось исключительно аморальным поступком, хоть и не было ещё наказуемо. Только в период Империи оно стало расцениваться как преступление, за которое карали ссылкой либо даже смертью. В этот же период также подлегали карам производители и распространители противозачаточных средств, хотя в их случае степень наказуемости была поставлена в зависимость от возможной смерти клиента.
Повседневным явлением в древности, вплоть до IV века н.э., поддерживаемым работодателями Греции и Рима, было оставление детей. Брошенных детей фактически обрекали на голодную смерть или гибель от зубов собак и диких животных. Лишь в IV веке н.э. был введён запрет бросать и убивать детей, нарушение которого каралось смертной казнью.
Немногим лучше положения младенцев была ситуация стариков. В древней Греции опека над родителями была прежде всего религиозно-моральной обязанностью, и лишь потом – законодательной. Закон стоял на страже неприменения насилия к родителям, обеспечения им средств к существованию и крыши над головой, а также погребения их тел. Нарушителю этих принципов грозила утрата гражданских прав, фактически исключавшая провинившегося из общественной жизни: такой человек не мог входить в храм, занимать какую-либо должность, выступать в совете, обращаться в суд или же выступать на нём в качестве свидетеля. Однако обязанность опеки над родителями относилась исключительно к детям, рождённым в законном браке и обученным какому-либо ремеслу. Она не имела отношения к незаконнорожденным, к отданным родителями для занятий проституцией и к лишённым профессионального образования.
Следовательно, греки воспринимали опеку над родителями в категориях не милосердия, но справедливости. Дети должны были опекать родителей в их старости, дабы вернуть долг справедливости за своё воспитание. Если родители не воспитали своих детей, те освобождались от опеки над престарелыми родителями. Здесь действовал закон «добро за добро».
У древних римлян действовал так называемый закон алиментации, состоящий в том, что помощь детей родителям предоставлялась в пределах средств, необходимых для существования. Причём алиментационные обязательства касались отца, деда и прадеда, но только по отцовской линии. Предоставляемая старшему поколению помощь обязывала только ближайших родственников и исходила больше из справедливости, чем из милосердия. Очень чётко эту проблему иллюстрирует подход к погребению умерших. Богатых хоронили в отдельных, опрятных местах, а тела бедняков бывали выбрасываемы на улицы, на мусорные кучи, где было полно собак и птиц; в самом лучшем случае тела бедняков попадали в погребальные рвы, полные объедков, отходов и костей животных. Весьма красноречиво свидетельствуют об этом надписи на межевых камнях того периода, припоминавшие о запрете претора: «Запрещается выбрасывать отходы и трупы».
О практике милосердия у древних язычников многое говорит их отношение к рабам. В Римской империи рабов первоначально воспринимали как вещь и полную собственность хозяина, в чьих руках находились их жизнь и смерть. Господин мог не только продать своего раба, но и бросить его, когда тот становился болен или стар, и даже предать его пыткам или убить. Старых и больных рабов вывозили на остров посреди Тибра и оставляли там. Позже, на основании эдикта императора Клавдия (I век), выздоровевший раб не был обязан возвращаться к своему господину, но становился свободным человеком. Постепенно участь невольников претерпевала изменения. Сначала императоры признали, что убийство больного или увечного раба равнозначно убийству свободного. Потом закон вообще запретил убивать рабов без согласия государства или продавать их в школы гладиаторов, равно как продавать рабынь в публичные дома. Было также запрещено применять к рабам пытки, а по отношению к жестоким хозяевам даже были утверждены наказания. Отношение к рабам смягчалось по двум причинами: во-первых, их количество постепенно сокращалось, а во-вторых, росло влияние философов-стоиков, провозглашавших, что рабы тоже люди и заслуживают, чтобы к ним относились лучше, нежели к животным. Юристы, основываясь на идеях стоиков, стремились к возвращению рабам полной свободы. Во II и III веках у рабов уже было право на собственное имущество, право подписания договоров от своего имени. Таким образом невольник в законодательной концепции из объекта превращался в субъект, хотя в римском законодательстве гуманное отношение к рабам основывалось скорее на натуральном праве, чем на милосердии.
Отношение язычников к детям, людям преклонного возраста или рабам с течением времени становилось все более человечным. Принципы и практику древнего языческого общества, недвусмысленно свидетельствующую отсутствие милосердия, сменила за эти века позиция, в которой подход к ценностям принял более нейтральный характер. Таким образом был подготовлен путь к внедрению практики милосердия в общественную жизнь, каковое впоследствии продемонстрировали христиане.
Подготовила с.М.Эльжбета Сепак ISMM
На основании книги: о.Лешек Матея, Лики милосердия, Краков 2003.
Перевод: с.М.Беата Михаэла Ермак OPs
